Особенности вирусного гепатита С у больных ВИЧ-инфекцией Российский научно-методический центр ПБ СПИД, г. Москва Канестри В. Г., Кравченко А. В. Опубликовано в издании «Медицинская помощь», 2001 №2 С. 21-24 Ко-инфекция HIV+HCV широко распространена во всем мире. Это связано, в первую очередь, с общими путями передачи обеих инфекций. В Азии заболеваемость HCV-инфекцией среди ВИЧ-инфицированных составляет 26%, в Европе 46%, в Бостоне, США она достигает 56% (7). Среди пациентов клиник, специализирующихся по ЗППП, наиболее высокий уровень инфицированности ГС был выявлен именно у ВИЧ-инфицированных. Так, антитела к вирусу ГС были обнаружены у 50% ВИЧ-положительных посетителей этих медицинских учреждений. Основными группами риска для возникновения ко-инфекции являются наркоманы, реципиенты трансфузий крови и ее препаратов, а также больные гемофилией. Половой путь передачи менее значим. Так, у гомосексуалистов ко-инфекция HIV+HCV имеет место всего в 6-8%. Риск вертикальной трансмиссии вируса ГС у ВИЧ-инфицированных матерей возрастает (8%), по сравнению с ВИЧ-негативными лицами (менее 6%) (8). В последние 4-5 лет резко увеличилось количество лиц, употребляющих наркотические препараты внутривенно, что привело к бурному распространению таких инфекций, как ГС и ВИЧ-инфекция. Так, если к 1999 году на территории России было зарегистрировано 18 тысяч новых случаев ВИЧ-инфекции, то за первые 9 месяцев 2000 г. более 32 тысяч. 95% впервые выявленных ВИЧ-инфицированных граждан России заразились ВИЧ при внутривенном введении наркотиков. Заболеваемость ГС с 1994 г. (первый год официальной регистрации) по 1999 г. возросла в 6 раз (6). 70,6% пациентов инфицировались ГС при инъекционном употреблении наркотиков. Однако истинная частота встречаемости ГС значительно выше, так как во многих случаях НCV-инфекция протекает бессимптомно длительное время. Соотношение безжелтушных и желтушных форм HCV-инфекции составляет 6:1. Очень часто больные годами носят вирус ГС, и только профилактические обследования выявляют его присутствие в организме человека. Эта группа составляет до 80-85% от всех инфицированных. В последние годы резко изменился возрастной состав больных ВИЧ-инфекцией и ГС. Лица в возрасте 15-29 лет составляют 70-80%. В настоящее время выделяют 8 основных генотипов и 80 различных субтипов вируса ГС. Наиболее часто встречаются генотипа вируса 1а, 1в, 2а, и 3а. В Японии доминирует генотип 1в, в США 1а, в Северной и Центральной Европе превалируют 2-й и 3-й генотипы, на Ближнем и Среднем Востоке 4-й. В России преобладает наиболее патогенный генотип 1в, генотипы 1а и 3а распространены несколько реже. Установлена также различная частота встречаемости генотипов в разных группах риска. В г. Москве 63% ВИЧ-инфицированных наркоманов с HCV-инфекцией имеют генотип 3а. Поскольку HCV-инфекция протекает у ВИЧ-инфицированных пациентов, в основном, в виде хронического гепатита, клинические проявления у них крайне скудные. Как правило, преобладают жалобы на слабость, снижение аппетита, небольшие периодические боли в правом подреберье. Из объективных признаков у таких больных доминируют гепатоспленомегалия, умеренное увеличение уровня трансаминаз и холестатический синдром, представленный повышением уровня щелочной фосфатазы. На первый взгляд может показаться, что такая невыраженная симптоматика не требует безотлагательной терапии. Однако темпы развития патологического процесса при ко-инфекции заметно ускоряются, в отличие от моноинфекции HCV. Большинство авторов приходит к единому мнению, что ко-инфекция HIV+HCV обуславливает более быстрое развитие манифестных форм HCV-инфекции (12). В последние несколько лет в связи с применением противоретровирусной терапии лишь половина случаев смерти ВИЧ-инфицированных пациентов была обусловлена оппортунистическими инфекциями. В остальных же 50% случаев причиной смерти явилась прогрессирующая печеночная недостаточность, причем у половины больных она не была связана с ВИЧ-инфекцией (концентрация РНК ВИЧ была низкой, а количество СД4-лимфоцитов более 200/мл). Выраженное прогрессирование HCV-инфекции и смерть от печеночной недостаточности у больных с ко-инфекцией наступает на 10 лет раньше, чем у пациентов с моноинфекцией HCV. Тяжелее всего заболевание протекает при заражении вирусом ГС генотипа 1в. Эта разновидность вируса чаще других принимает участие в формировании цирроза печени и гепатоцеллюлярной карциномы. Возможно, геномная структура HCV может быть независимым прогностическим фактором тяжести течения ко-инфекции HIV+HCV. Кроме того, уровень репликации вируса ГС при ко-инфекции HIV+HCV значительно выше, чем при моноинфекции HCV. Выявлена обратная корреляция между уровнем РНК HCV и количеством СД4-лимфоцитов. Гистопатологические нарушения в печени при моноинфекции HCV, такие как стеатоз, лимфоидная агрегация и поражение билиарного тракта, имеют место и при ко-инфекции HIV+HCV. Однако, по данным зарубежной литературы, у 20% ко-инфицированных лиц с HIV+HCV цирроз печени развивается быстрее и в 3 раза чаще, чем у больных с моноинфекцией HCV (7,8). Цирроз печени у больных с ко-инфекцией HIV+HCV может иметь место еще до значительных нарушений в системе иммунитета, но декомпенсация цирроза, так же, как и развитие печеночной недостаточности, обычно происходит на последних стадиях ВИЧ-инфекции, когда уровень СД-4 лимфоцитов опускается ниже 100 кл/мл. Таким образом, иммунодефицит является сильнейшим фактором риска летального исхода от патологии печени у пациентов со СПИД. HCV+HIV ко-инфекция характеризуется теми же внепеченочными проявлениями, как и моноинфекция HCV. Вместе с тем, у пациентов с ко-инфекцией HIV+HCV гораздо чаще обнаруживают васкулитоподобные проявления, например, симптом «печеночных ладоней» и ретинальную микроангиопатию, а также смешанную криоглобулинемию. Оба вируса HIV и HCV влияют на метаболизм порфирина, и могут, таким образом, принимать участие в развитии поздней кожной порфирии. Вопрос о влиянии ГС на течение ВИЧ-инфекции изучен недостаточно. Но большинство авторов склоняется к мнению, что HCV-инфекция приводит к быстрому прогрессированию ВИЧ-инфекции и развитию стадии СПИД (9). Таким образом, является очевидным тот факт, что оба вируса HIV и HCV, находясь одновременно в организме человека, оказывают на него комплексное воздействие и вызывают в нем ряд серьезных патологических нарушений. До настоящего времени «стандартом» лечения больных с хроническим гепатитом С считалась схема, при которой альфа-интерферон использовался в дозе 3 млн. МЕ трижды в неделю на протяжении 12 месяцев (2). Однако, стабильные положительные результаты монотерапии интерфероном при хроническом ГС удается достичь не более, чем у 25% больных. У ВИЧ-инфицированных лиц эффективность монотерапии еще ниже. Поэтому сейчас проводятся исследования, направленные на поиск сочетаний интерферона альфа с другими препаратами для усиления терапевтического эффекта. В настоящее время оценка эффективности противовирусной терапии хронического ГС осуществляется в соответствии с рекомендациями консенсуса Европейской группы по изучению гепатита (4) и включает четыре группы критериев: - Клинические критерии (уменьшение размеров печени, при желтушных формах исчезновение желтухи, отсутствие обострений).
- Биохимические критерии (уровень трансаминаз).
- Вирусологические критерии (наличие и концентрация РНК HCV).
- Гистологические критерии (положительная динамика, отмеченная при биопсии печени, оцениваемая по ИГА).
Одним из путей преодоления устойчивости к ИФН, развивающейся при хроническом ГС, является сочетание интерферона с противовирусными препаратами иного механизма действия. Широко известно, в частности, комбинированное применение ИФН и рибавирина. В США с июня 1998 г. официально разрешено применение рибавирина в комбинации с ИФН для лечения больных с рецидивами хронического ГС, возникающими после предшествующей терапии ИФН. В России рибавирин был зарегистрирован всего несколько месяцев назад. Рибавирин в сочетании с ИФН усиливает противовирусный эффект, особенно у больных, не ответивших на моонотерапию ИФН. Лечение сопровождается снижением активности АЛТ, уменьшением воспалительного и некротического процесса по данным биопсии печени, стойким исчезновением РНК HCV у 40-43% больных моноинфекцией HCV и у 27% больных ко-инфекцией HIV+HCV. Вместе с тем, количество побочных эффектов также возрастает. Чаще всего развивается гемолиз эритроцитов, который обратим после отмены рибавирина. В связи с развитием гемолиза примерно у 10% больных приходится снижать дозу или отменять препарат (5). У ВИЧ-инфицированных рибавирин не может применяться одновременно с комбинированной противоретровирусной терапией (в частности, с азидотимидином и ставудином), т. к. обладает конкурирующим действием и снижает их концентрацию. В 1997 году в Чикаго появились первые данные о результатах терапии больных хроническим ГС римантадином и амантадином (10). У пациентов с моно-инфекцей HCV вирусологический ответ в конце 6 месяцев лечения римантадином был получен у 87% пациентов, а амантадином у 80%. Такая высокая эффективность монотерапии была сопоставима с применением комбинации альфа-интерферона и рибавирина. Кроме того, в отличие от монотерапии рибавирином, амантадин и римантадин достоверно снижают уровень РНК HCV. При комбинации амантадина с ИФН-альфа устойчивый вирусологический ответ на терапию в течение всего лишь 4 месяцев дали 73% больных с моноинфекцией HCV. Интересен тот факт, что у больных с циррозом или генотипом HCV 1 эффект от терапии был значительнее, чем у больных, использовавших комбинацию ИФН с рибавирином. Отмечено также уменьшение частоты гриппоподобного синдрома, сопровождающего применение ИФН, при использовании комбинации с амантадином. Учитывая такую эффективность комбинированной терапии целесообразно добавлять к лечению больных ко-инфекцией ВИЧ+HCV римантадин. При этом улучшается гистологическая картина в печени даже при отсутствии биохимического или вирусологического ответа, что позволяет впоследствии применять препараты против ВИЧ, обладающие определенной гепатотоксичностью. В России комбинированная терапия ко-инфекции HCV+HIV ранее не использовалась. Недавно появились данные о применении ИФН пролонгированного действия (PEG-IFN). В 1999 г. были представлены результаты исследования по использованию PEG-IFN у больных с хроническим ГС. Было выявлено, что у 36% больных отмечается стабильный положительный ответ на терапию, сопровождающийся отсутствием РНК HCV через 6 месяцев после прекращения лечения (3). Применение PEG-IFN у ВИЧ-инфицированных больных с хроническим ГС также показало, что устойчивый ответ наблюдается в 2-3 раза чаще, чем при использовании стандартного ИФН (8). Одним из путей повышения эффективности ИФН-терапии при хроническом ГС является строгий отбор больных с учетом критериев благоприятного терапевтического прогноза, что позволяет существенно повысить частоту положительных результатов. К благоприятным факторам, прежде всего, нужно отнести ранее начало лечения. Успешная терапия имеет место при давности инфицирования не более 5 лет. Поскольку сроки инфицирования при хроническом ГС большей частью установить не удается, приходится в значительной мере ориентироваться на возраст больных. Предпочтительные результаты лечения ИФН чаще достигаются у молодых. Есть сведения о более эффективном лечении хронического ГС у женщин, в сравнении с мужчинами. Дополнительное значение может иметь масса тела больного. Ожирение является противопоказанием для терапии ИФН. В прогнозировании положительной реакции больных на лечение ИФН имеет значение гистологическая картина в печени, определяемая по результатам биопсии. По международным рекомендациям, лечение хронического ГС целесообразно проводить пациентам со средней степенью активности и признаками фиброза в печени (11). Наличие у больных морфологических и клинических признаков цирроза печени существенно снижает вероятность успеха. Значительное содержание железа в печени также характеризует отрицательный прогноз. Отягощение преморбидного фона алкоголизмом, наркоманией, микст-гепатитом, ВИЧ-инфекцией и другими заболеваниями, протекающими с иммунодефицитом, имеет существенное прогностическое значение. Употребление психоактивных веществ во время противовирусной терапии резко снижает ее эффективность, а также может обусловить изменение толерантности к наркотику и, как следствие, его передозировку. Наркоманы, как правило, не могут контролировать своевременный прием назначаемых препаратов. В связи с этим, начинать противовирусную терапию можно не ранее, чем через 6 месяцев после полного прекращения употребления наркотиков и алкоголя. Вместе с тем, учитываются и лабораторные показатели, например, уровни АЛТ и ГГТ перед началом лечения. Более выраженный эффект от терапии ИФН наблюдается у больных, имеющих нормальные или незначительно повышенные уровни ГГТ и АЛТ. Благоприятными факторами, связанными с вирусом, являются низкий уровень виремии, генотип 2 или 3 и однородность вирусной популяции. Однако уровень виремии и генотип вируса не должны служить отказом от лечения. Поскольку специфическая профилактика ВИЧ-инфекции и гепатита С пока не разработана, основная ставка сейчас, по-видимому, должна быть сделана на предупреждение такого развития эпидемической ситуации. Немалую помощь в этом могут оказать медицинские работники, особенно наркологи, гинекологи и венерологи, которые могут принять участие в консультировании своих пациентов по вопросам профилактики этих инфекций. Литература - ВИЧ-инфекция // Информационный бюллетень, 2000 №18 20 с.
- Блохина Н. П. Новые стратегии интерферонотерапии больных хроническим гепатитом С // Вирусные гепатиты, 1999 №2(6) C. 11-18.
- Блохина Н. П. Пегинтерферон альфа-2а и его эффективность при лечении больных с хроническим гепатитом С //Мир вирусных гепатитов, 2000 №2 С. 1-2.
- Горбаков В. В. Оценка эффективности противовирусной терапии хронического гепатита С. Консенсус Европейской группы по изучению гепатита (Еврогеп) по критериям ремиссии //Рос. Мед. Вести, 1997 №4 С. 28-30.
- Змызгова А. В. Интерферонотерапия вирусных гепатитов М.: «Вектор-фарм», 1999 110 с.
- Шахгильдян В. И. Характеристика групп высокого риска инфицирования вирусом гепатита С // Вир. Гепатиты 2000 № 2 С. 3-4.
- Заключение международной конференции по гепатиту С // Клинич. фармакология и терапия, 2000 № 9(1) С. 9-12.
- Dieterich D. Heliatitis C in the HIV infected liatient: liatogenesis and treatmen // Management of Co-infection in the Era of HAART: CMV and HCV, Roche Symliosium, 7th Euroliean Conference on clinical asliects and treatment of HIV infection, 23 October 1999 Abstract book li. 12.
- EASL International Consensus Conference on Heliatitis C. Consensus Statement. liaris, 26-28 February, 1999 // J. Heliatology, 1999 V.30 li. 956-961. Заключение международной конференции по гепатиту С // Клинич. фармакология и терапия, 2000.- № 9(1).- С.9-12.
- liiroth L., Duong M., Quantin C. et al. Does heliatitis C virus co-infection accelerate clinical and immunological evolution of HIV-infected liatients? // AIDS, 1998 V.12 li. 381.
- lirimstone et al. End-of-Treatment virological reslionse of chronic heliatitis C with either Amantadine or Rimantadine // AASLD, Chicago, 1997 Abstract li. 355.
- Serfaty L., Giral li., Loria A., et al. Factors liredictive of the reslionse to interferon in liatients with chronic heliatitis C // J. Heliatology., 1994 V. 21 li. 12.
- Soto B., Sanchez-Quijano A., Rodrigo L., et al. Human immunodeficiency virus infection modifies the natural history of chronic liarenterally-acquired heliatitis C with an usually raliid lirogression to cirrhosis // J. Heliatol., 1997 V. 26 li. 1-5.
Реферат В последние 4-5 лет резко увеличилось количество лиц, употребляющих наркотические препараты внутривенно, что привело к бурному распространению таких инфекций, как ГС и ВИЧ-инфекция. До 80% заболевших составляют лица в возрасте 15-29 лет. При ко-инфекции HIV+HCV быстрее развиваются манифестные формы HCV-инфекции, исходом которых являются цирроз печени и печеночная недостаточность, быстрее прогрессирует ВИЧ-инфекция и развивается стадия СПИД. Для терапии хронического ГС у ВИЧ-инфицированных пациентов в настоящее время с целью усиления терапевтического эффекта используется сочетание интерферона альфа с другими препаратами, такими как римантадин и рибавирин. Перед началом лечения необходим строгий отбор больных с учетом критериев благоприятного терапевтического прогноза. В сложившейся ситуации задачей медицинских работников является активное консультирование пациентов по вопросам профилактики ВИЧ-инфекции и ГС. |